простите нас за слабость душ, за то, что глубока печаль кровавых луж, за облака
Хм...
Выходишь из подъезда, и тут думаешь о человеке, которого не видел уже хрен знает сколько времени... И думаешь: да, сто лет не виделись, может позвонить?
Потом начинаешь думать о другом, о третьем, о десятом, и просто идешь по улице, натягивая шапку на уши, потому что холодно, поджигаешь снова сигарету, потому что она тупо тухнет на ветру.
И сталкиваешься с тем человеком, про которого думал минут 10 назад. И не знаешь, как так случилось. А он говорит: а я сегодня собирался тебе позвонить, а ты отвечаешь: я тоже... Тут оба понимаете, что бежите по своим делам, и разбегаетесь в разные стороны, хотя минуту назад шли навстречу друг другу. Надолго ли? На год, на два, навсегда?...
А один хороший и близкий мне человек уехал...
Выходишь из подъезда, и тут думаешь о человеке, которого не видел уже хрен знает сколько времени... И думаешь: да, сто лет не виделись, может позвонить?
Потом начинаешь думать о другом, о третьем, о десятом, и просто идешь по улице, натягивая шапку на уши, потому что холодно, поджигаешь снова сигарету, потому что она тупо тухнет на ветру.
И сталкиваешься с тем человеком, про которого думал минут 10 назад. И не знаешь, как так случилось. А он говорит: а я сегодня собирался тебе позвонить, а ты отвечаешь: я тоже... Тут оба понимаете, что бежите по своим делам, и разбегаетесь в разные стороны, хотя минуту назад шли навстречу друг другу. Надолго ли? На год, на два, навсегда?...
А один хороший и близкий мне человек уехал...